Заявка с Het Anime Festа.
APH. Лихтенштейн/Швейцария. Ухаживать за болеющим Швейцарией.
Название: "Гроза"
Автор: Leia - sun
Фендом: Hetalia: Axis Powers
Дисклеймер: оригинальных персонажей у Химаруи Хидэкадзу не отнимаю
Персонажи и пейринги: намёк на Швейцария/Лихтенштейн
Жанр: джен
Рейтинг: G
Размер: мини
Размещение: с моего разрешения и с оригинальной шапкой (к заказчику, если что, может не относиться)
От автора: говорю отдельное спасибо Миюки Тио за хорошую идею)
Сегодня с самого раннего утра дождь льёт как из ведра. Ни один даже самый маленький солнечный луч не пробивает плотный заслон из тёмно-серых туч. Небеса то и дело разрезаются на части слепящими вспышками молний, и воздух содрогается от их грома.
Лихтенштейн тоскливо смотрит в окно, немного вздрагивая при каждом новом неожиданном треске молнии, и периодически прерываясь на то, чтобы в очередной раз намочить марлевую тряпку холодной водой и положить её обратно на лоб брата.
Ещё со вчерашнего утра, заметив уже собирающуюся на небе стаю туч, Лихтенштейн почувствовала что-то неладное. Предчувствия никогда не обманывали девушку, и она вскоре убедилась в этом во время процесса наблюдения за странным поведением брата. Швейцария целый день был ещё более немногословен, чем обычно, тих, замкнут при сестре. Почти до самого вечера он просидел в своём кабинете и практически не притронулся к еде, которую сестра заботливо приносила ему на подносе. Его ещё более хмурое лицо пугало Лихтенштейн. На её вопрос: «Брат, с тобой всё в порядке? Могу ли я чем-нибудь тебе помочь?» - он устало улыбнулся ей и как можно непринуждённее постарался ответить: «Со мной всё в порядке, не беспокойся. Если пойдёшь гулять – возьми с собой зонт. Как всегда, увидишь Пруссию – поворачивай в другую сторону и уходи как можно дальше».
Знала бы Лихтенштейн, что почти весь завтрашний день она проведёт у постели не просыпающегося с утра Швейцарии, меняя холодные повязки на его лбу, чтобы хоть немного сбить непроходящий жар… Тогда бы она точно так легко не покинула бы брата, в тот момент сделав вид, что как всегда беспрекословно поверила его неправдоподобному объяснению. Теперь же, глядя на горящее лицо Швейцарии, девушка на чём свет стоит корила себя за вчерашнюю легкомысленность. Кстати, ухаживать за болеющим братом её, очень растерявшуюся, научила Венгрия, ненадолго забежавшая днём к подруге в гости. Она рассказала, как сама не отходила когда-то от постели сильно разболевшегося Австрии. По её словам, в то время у него были серьёзные непорядки в стране, что сильно сказалось на здоровье её покровителя.
«Так вот почему братик выглядел вчера таким озабоченным. Но он всё равно ничего мне не рассказал. Почему?»
Лихтенштейн снова поменяла холодную повязку на лбу Швейцарии. За окном небо раскололось на две части огромной слепящей молнией. Лихт вскрикнула от такой внезапности и неосторожно дёрнула рукой в сторону. Результатом стало упавшее с прикроватной тумбочки ведёрко и разлетевшиеся во все стороны брызги уже не очень холодной воды. Мысленно браня себя ещё и за неуклюжесть, девушка на цыпочках вышла из комнаты, нашла в кладовке старую тряпку и, вернувшись к месту своего ночного дежурства, стала вытирать большую водяную лужу, образовавшуюся на полу. Лихт никто никогда не принуждал делать грязную домашнюю работу со времён их со Швейцарией переселения из деревенского домика в комфортабельное поместье. Но былой опыт и врождённая старательность заставляли девушку тщательнейшим образом вытирать воду и выжимать её из тряпки обратно в ведро. Невесёлые мысли подстёгивали её, добавляли быстроты, твёрдости движениям.
«Брат ничего не рассказал мне о своих проблемах. Если бы он рассказал сразу же, я бы обязательно предложила ему свою помощь, хоть я и не могу… Не могу… Потому что… Значит…»
В груди что-то неприятно сжалось. В глазах всё внезапно помутнело и противно защипало.
«Конечно, чем бы я помогла? Я слышала раньше, что меня все называют маленькой, беззащитной. Зависимой от братика. Практически совершенно: в политике, в экономике… Везде… Моя армия очень немногочисленна… Была бы я хоть чуточку самостоятельнее, сильнее, или больше, например, как Венгрия… Тогда бы меня все уважали, не считали слабой. И брат тоже. Он бы знал, что на меня всегда можно положиться, попросить любой помощи. Но я ничего, совершенно ничего не могу… Какая же я…»
- Лихтенштейн, ты что, плачешь? – прорезал тишину знакомый голос. Девушка снова вздрогнула и будто проснулась от задумчивого сна. Поняв, что, забыв о своей вынужденной работе, она уже некоторое время просто неподвижно сидит на полу, уставившись перед собой в одну точку, и из её глаз непроизвольно текут буквально целые ручьи слёз. Лихтенштейн, стыдливо опустив голову, стала активно вытирать лицо рукавами своего платья.
- Рассказывай, что случилось. Пруссию встретила? Он что-то тебе сделал? – Швейцария, приложив некоторые усилия, оторвал голову от подушки, приподнялся на локтях и повернулся к сестре лицом, уже начинающим принимать грозное выражение. – Он тебе угрожал? Или что-то предлагал?.. Нет, молчи, если тебе страшно рассказывать, я завтра сам тогда пойду с ним разбираться.
- Ты что, братик, не надо, ты же болеешь! – Лихтенштейн подскочила на ноги и в одну секунду оказалась возле кровати.
- И что же, меня теперь надо в совершенно немощные записывать?.. Лихтенштен, сейчас же рассказывай. Если он тебя хоть пальцем тронул…
- Никто меня не трогал! Честно. Я весь день меняла тебе холодные повязки на лоб, чтобы сбить жар, меня так Венгрия научила.
- Ну, если Венгрия, тогда я спокоен… Погоди, то есть… - до Швейцарии начал доходить полный смысл объяснения сестры. – Ты что, правда весь день и полночи возле меня просидела?
- Да. – Лихтенштейн опустила грустные глаза. – Это всё, что я могу сейчас для тебя сделать. Пожалуйста, прости меня.
В комнате на минуту воцарилась полная тишина. Казалось, что даже дождь за окном стал шуметь гораздо тише. Немного ошарашенный Швейцария пытливо вглядывался в лицо Лихтенштейн. Та, в свою очередь, чувствовала на себе тяжесть его взгляда, и ей стоило неимоверных усилий не последовать своему желанию сейчас же сорваться с места и, разрыдавшись, убежать куда-нибудь, где её никто никогда не найдёт. Ну, или, на крайний случай, в поместье Австрии.
- Нет. Это ты меня прости за то, что я тебе столько беспокойств доставил, – немного порывисто заговорил Швейцария, чувствуя, что к его лицу подступает жар уже совсем не болезненного рода. Лихтенштейн хотела что-то сказать ему в ответ, но прервалась буквально на полумысли. – В любом случае, спасибо тебе. Мне… действительно приятно, что ты обо мне так… заботишься. Только давай договоримся, что впредь ты не будешь так сильно беспокоиться ни за меня, ни на счёт… Вобщем, ты мне на самом деле помогаешь. Не вини себя ни в чём.
Лихтенштейн, находясь в состоянии недоумения, не могла ни слова вымолвить, ведь Швейцария прочитал её мысли как раскрытую книгу. Чуть позже, всё также дежуря у кровати брата, она сделала один вывод для себя: в эту ночь она стала чуточку сильнее. Она больше никогда не расплачется при брате, будет только улыбаться ему. Чтобы он всегда знал, что если даже он не может надеяться на её силу, то хотя бы тёплую поддержку от неё всегда получит. Знала бы она, какие мысли в эту же ночь появлялись в голове Швейцарии насчёт силы её доброй улыбки, то и дело непроизвольно появлявшейся на её лице во время разговора с ним, она бы, скорее всего, думала сейчас абсолютно о чём-то другом...
И кстати, с того самого времени вспышек молний на небе больше никем не наблюдалось. И дождь начал постепенно сходить на нет.